Дмитрий Абрикосов,
лектор Российского общества «Знание»,
автор книг о российском предпринимательстве
Хлудовы. Простая, звучная русская фамилия. С середины XIX века она была известна не только во всей Российской империи, но и в Западной Европе, в Центральной Азии, а также в Северо-Американских Соединённых Штатах, как в ту пору называли США, ещё далёких от федеративного устройства.
Иллюстрация над заголовком: Фабрика братьев Хлудовых в Егорьевске на почтовой карточке 1914 года
В купцы — из экономических крестьян
Основателем династии был Иван Иванович Хлудов (1786–1835), по сословной принадлежности экономический крестьянин. Так в Российской империи именовалась категория государственных крестьян, определённых в заведование коллегии экономии. Они обладали личной свободой и платили денежные оброки вместо барщины и натурального оброка. Поэтому уроженец деревни Акатово Егорьевского уезда Рязанской губернии Иван Хлудов имел возможность не пропадать на барской пашне, а заниматься перегоном скота из южных губерний. Накопив деньжат, он выгодно женился на Меланье Щёкиной, племяннице московского пивовара (тоже выходца из крестьян).
К состоятельному дяде семейство Хлудовых, уже с тремя детьми, переехало в 1817 году.
В годы царствования Александра I активно формировалась сословная группа «торгующих крестьян». Ранее их деятельность запрещала Екатерина II, потворствуя купечеству, но после «нашествия двунадесяти языков» Россия нуждалась в восстановлении торговых связей, и император даровал право «торговать в городах и слободах, держать лавки и промышленные заведения» бойким людям из мещан и крестьян, прежде всего экономических и государственных.
Афанасий Щёкин, которому принадлежал пивоваренный завод в Первопрестольной, был заинтересован в приезде молодых родственников, поскольку денег у него было много, а своих людей не хватало: был у купца лишь один сын, да и тот слаб здоровьем. На первых порах Щёкин помог племяннице с мужем и с сыновьями развернуть производство цветных кушаков, пользовавшихся популярностью у московского люда (в отсутствие карманов на одежде деньги и мелкие вещи принято было складывать в полы армяком, подвязывая их ярким тканым поясом). Некоторое время спустя Хлудовы производили уже ткани — нанку и панбархат, нанимая на работу жителей Швивой горки, как тогда называли Таганский холм. Товар шёл хорошо, и вскоре Хлудов снимает лавку в Гостином дворе, чтобы самому торговать продукцией.
В 1822 году Иван Иванович получил в Егорьевском казначействе свидетельство (разрешение) «на торг в Москве бумажным товаром» на общую сумму в 2000 рублей. При этом он всё ещё числился крестьянином, но уже в 1824‑м Иван Хлудов записывается купцом 3‑й гильдии по Кошельной слободе в Москве. Вчерашнему крестьянину нужны были поручители, таковыми выступил дядя его супруги, купец 1‑й гильдии, и другие московские купцы.
Дело развивается успешно. Иван с сыновьями Савелием и Герасимом приобретают собственные лавки на Кузнецком мосту и в Гостином дворе, имеют несколько заведений по производству различной хлопковой продукции. Иван Иванович строит собственный каменный дом всё на той же Швивой горке, но скоропостижно умирает в 1835 году.
Дело подхватывают пятеро сыновей, трое из которых были в год смерти папеньки несовершеннолетними. Старший, Савелий, скончался в молодых годах, но успел прославиться как большой делец, и ему в значительной степени братья обязаны своим благополучием. Остальные братья записывают за собой торговый дом «А., Н., Г. и Д. Ивана Хлудова сыновья» и устраивают три фабрики — одну в родном Егорьевске, другую в селе Но́рское на окраине Ярославля и третью в Ярцеве, промышленном селе в Смоленской губернии.
Среди текстильных фабрикантов Хлудовы стали первыми, кто осознал необходимость иметь свою контору в промышленно развитой Великобритании; другие купцы выписывали нужные им товары через иностранные конторы, которые брали с фабрикантов громадные комиссионные.
Госполитика императора
К началу царствования Николая I состояние дел в промышленности было наихудшим за всю историю Российской империи. На Западе уже подходила к концу промышленная революция, в России же конкурентоспособных экономических отраслей попросту не существовало. В экспорте было лишь сырьё, почти все виды промышленных изделий, необходимых стране, приобретались за рубежом.
К концу царствования Николая I ситуация сильно изменилась. В стране начала формироваться технически передовая и конкурентоспособная промышленность, в частности текстильная, начали производиться собственные станки, инструменты и даже паровозы. Как удалось этого добиться в «эпоху реакции», как определяла царствование Николая I советская историческая наука, да и ряд современных отечественных историков? Император, желавший «в ручном режиме» управлять развитием Отечества, не мог игнорировать столь важную сферу, как экономика. Без разрешения правительства (читай: самодержца) в России невозможно было открыть не то что фабрику или завод, но и мастерскую.
Важность создания в России самостоятельного хлопчатобумажного производства текстильного сырья была вопросом наиважнейшим, поскольку касалась сферы снабжения армии. Вопрос создания в стране промышленности, которая должна эффективно перерабатывать не произраставшее на её территории сырьё, был чрезвычайно острым. Один из чиновников Министерства финансов писал так: «Может ли вообще страна, не имея первого материала, выписывать оный из дальних мест? И не выгоднее ли нам разрабатывать только свои сырые произведения?» То есть уже в 1840‑х властями России овладевало экономическое желание обрести собственные источники хлопкового сырья, и это желание спустя четверть века станет основой экспансии империи в Туркестан и спусковым крючком «Большой игры» в Центральной Азии.
Но пока русских промышленников устраивала переработка сырого хлопка из Южных штатов Америки, где он был крайне дешёв благодаря бесплатному труду рабов на плантациях. Даже в условиях покупки хлопка-сырца на Лондонской бирже изделия из него приносили прибыль в 700%!
В 1842 году молодые предприниматели братья Хлудовы получают от Егорьевской городской управы огромный участок земли на берегу реки Гуслицы, где за считаные месяцы строят циклопических размеров фабричные корпуса для механического производства нити из хлопкового сырья. Разумеется, на приобретение угодий такого масштаба вчерашними крестьянами требовалось нечто более серьёзное, чем доброе отношение к землякам со стороны городского чиновничества. Николаевская Россия с высочайшего соизволения давала возможность развернуться предприимчивым людям, имевшим желание не только заработать, но и дать стране необходимый ей продукт.
Как русский купец немецкого барона обошёл
Уже в 1844 году на мануфактуре Хлудовых в Егорьевске работало три сотни рабочих, было установлено 15 тысяч механических веретён, на которых под руководством английских инженеров выпускалось до 60 пудов хлопковой пряжи в день! Чтобы всё это стало явью, один из братьев, Алексей Иванович Хлудов (1818–1882), отправился в Ливерпуль, где ухитрился получить в кредит тысячи механических прялок! Алексей Хлудов вёл в Великобритании переговоры, не зная английского языка и отказавшись от услуг Людвига Кнопа, который был в ту пору в России «эксклюзивным дистрибьютором» производителей английских паровых машин и ткацких станков. Этот потомок немецкого баронского рода занимался поставками самого разного оборудования, не беря со своих клиентов денег, но становясь совладельцем новых или обновляемых предприятий по всей стране. «Что ни гостиница, то клоп, что не фабрика, то Кноп», — говорили в ту пору. Но в случае с Хлудовым всё пошло не так! Прямые поставки в Россию механических прялок, изобретённых Джеймсом Харгривсом, осуществил сам хозяин создаваемого предприятия. А ещё он завёз станки для других российских предприятий, продемонстрировав государственный масштаб своего проекта.
Дальше — больше. В порты империи в 1850‑е годы для хлудовской фабрики стали поступать огромные объёмы хлопка-сырца; поставки стратегического сырья выражались в сотнях тысяч пудов. Видя нехватку упаковочных тканей, в том числе для своего товара, Хлудовы открывают также льняное производство. Вскоре из русского льна производилась не только упаковка, но и имевший экспортный потенциал равендук — плотная и прочная льняная ткань, используемая для пошива парусов, армейских палаток, солдатского белья. Егорьевский равендук был высоко оценён на Всемирной промышленной выставке 1867 года в Париже: в иллюстрированном описании выставки было указано: «Полотна эти ставятся для войск иностранных государств, и конкурентов у них не много. Едва ли где‑либо найдётся такая строгая ровность в производстве продукта, такая доброкачественность изделий и добросовестность в употребляемых материалах». Экспортный потенциал имели и другие продукты хлудовских фабрик: нанка, саржа, плис, миткаль.
Крейсер с хлопком против Линкольна
Вместе с Алексеем Ивановичем премудрости европейского рынка изучал его старший сын Иван. Осознав, насколько выгодно британскими негоциантам держать в руках торговлю хлопком, Иван Алексеевич в 1860 году пересёк Атлантический океан, желая установить прямые торговые сношения с Америкой. Изучив на месте хлопчатобумажное производство, Иван установил хорошие связи с владельцами обширных хлопковых плантаций Южных штатов и крупнейшими американскими торговыми домами. Он почти решил задачу прямых поставок хлопка в Россию, когда вспыхнула война между Севером и Югом. Хлудов снарядил в Англии целый паровой крейсер, задача которого заключалась в вывозе хлопка из Саванны, главного порта Конфедерации южных штатов, в обход блокады, объявленной президентом Линкольном. Корабль благополучно достиг назначенного пункта и принял груз, но на обратном пути был взят в плен эскадрой северян. Пароход с хлопком стоимостью более чем на миллион долларов был конфискован, а оставшееся на берегу вдвое большее количество хлопка было сожжено. Самому Ивану Алексеевичу удалось получить свободу лишь после заступничества российского посольства.
Продолжая попытки вывести русскую торговлю из‑под иностранной опеки, в 1862 году 26‑летний Иван Алексеевич первым из русских купцов открыл свою торговую контору на главном хлопковом рынке Европы — в Ливерпуле. Но желание избавиться от британских «концессионеров» уже завладело российскими предпринимателями. Решая важнейшие для государства задачи, династия Хлудовых приняла участие в российской экспансии в Среднюю Азию, которая обеспечила стране независимость от американского и европейских рынков хлопкового сырья.
В октябре 1867 года Иван Хлудов приехал в только что занятый русскими Ташкент, а год спустя — в Самарканд. К несчастью, здесь Иван Алексеевич тяжело заболел «злокачественной лихорадкой» и скоропостижно скончался в 29 лет. Замыслы брата легли на плечи третьего сына Алексея Ивановича, Михаила Хлудова (1843–1885).
Тигролов в Туркестанских походах
Ещё в 1863‑1865 годах Михаил Алексеевич первым из русских купцов посетил Бухарский эмират и установил с тамошними купцами торговые отношения. Позднее он, опять же первым, приехал в Коканд, организовал там русскую контору покупки хлопка и устроил в Ходженте современную европейскую шелкомотальную фабрику. Это стоило ему громадного риска и затрат, так как всё оборудование для фабрики пришлось переправлять волоком по пустынным песчаным степям.
Во время охоты на тигров (в то время они еще водились в Средней Азии) Хлудов подружился с генералом М. Г. Черняевым, в ту пору возглавлявшим Особый Западно-Сибирский отряд, сформированный для экспансии в Туркестан. Начинался Кокандский поход, в котором «вольный» Хлудов принял участие. Купец тратил огромные средства на обеспечение войск продовольствием и медикаментами и сразу завоевал солдатскую любовь за безумную храбрость, смекалку, непомерную силу и щедрость, за увлекательные рассказы. Кстати, о тиграх: из своих среднеазиатских странствий Михаил привёз в Москву тигрицу Машку, которая пугала гостей в его московском доме в Хлудовском (ныне Хомутовском) тупике…
«Замирение» Туркестана, однако, не сразу обеспечило хлопковую независимость империи. Хлопок местных сортов оказался непригоден для российских текстильных фабрик: они были оборудованы английскими машинами, рассчитанными на американский хлопок. Тогда в 1880‑х годах недалеко от Ташкента по распоряжению генерал-губернатора Туркестана была создана опытная селекционная база, и уже в 1884 году удалось путём селекции американского и местного сортов вывести качественно лучший сорт хлопка.
Туркестанский край обеспечил хлопковую независимость России. К 1907 году на текстильные фабрики России было вывезено уже 5 млн пудов (1 пуд = 16 кг) хлопка-волокна, что полностью удовлетворяло все их потребности.
А Михаил Алексеевич после среднеазиатских приключений отправился вместе с генералом Черняевым в Белград, где разгоралась война княжеств Сербии и Черногории с Османской империей. Во время Русско-турецкой войны 1877‑1878 годов М. А. Хлудов состоял адъютантом при генерале Скобелеве. За свой счёт снабжал лекарствами лазареты, пробрался в лагерь турок и захватил «языка». За проявленную храбрость был награждён Георгиевским крестом, носил также сербский орден. После этого Хлудов сосредоточился на коммерции, однако в 1885 году продал свои паи дяде, Герасиму Ивановичу Хлудову.
…Сегодня бывшая Хлудовская мануфактура в Егорьевске, пережив все перипетии двадцатого столетия, готовится в будущем году отметить своё 180‑летие. Предприятие под брендом «Егорьевский текстиль» производит высококачественные ткани, используемые для производства спецодежды металлургов и нефтяников, пожарных, а также для палаток и тентов. История русского текстильного производства продолжается!
Подробнее о перипетиях династии Хлудовых можно узнать в моей книге: Д. П. Абрикосов, «Династия Хлудовых. Наследие и наследники московских купцов». Москва, издательство «Кучково поле».
