Нужна комплексная программа поддержки всех производственных этапов

О том, почему российские камвольщики отдают предпочтение импортной шерсти и какой они видят поддержку шерстяной подотрасли, мы поговорили с генеральным директором ОАО «Павлово-Посадский камвольщик» Константином Коневего.

Беседовала Анна Семёнова

— Константин Юрьевич, насколько существенную долю в сырье, которое вы используете, составляет шерсть отечественного производства?

— Сразу уточню, что у нас собственное прядильное производство, поэтому мы покупаем топсы. Ещё 5‑7 лет назад 100 % сырья мы закупали у российских производителей. Но затем её качество стало падать, а цена оставалась высокой, и сейчас доля российских топсов у нас около 20%.

Главная причина — это соотношение цены и качества. Качество импортной шерсти выше, а цена ниже. Почему так получается? Возможно, причина в том, что сегодня размер субсидий, предоставляемых овцеводам, не зависит от качества шерсти, от породы овец. И овцеводы предпочитают развивать мясное направление, потому что мясо приносит им больше дохода. Поголовье мериносов в России ежегодно сокращается, но у нас нет дополнительной субсидии на тонкорунных овец. При этом надо понимать, что чем тоньше и качественнее шерсть, тем сложнее её получить. Я думаю, что если будет установлен дифференцированный подход к выплате субсидии, исходя из качества сдаваемой шерсти, то у сельхозпроизводителей появится интерес к этому направлению. А сегодня те, кто производит шерсть 22‑23 микрона, и те, кто производит грубую и полугрубую шерсть, получают одинаковую субсидию.

Что касается выбора поставщиков, то сегодня его диктует рынок. Стоимость сырья составляет заметную часть в себестоимости нашей продукции; кроме того, сегодня на рынке камвольных тканей высокая конкуренция с импортом. Поэтому если я не буду минимизировать стоимость сырья, то просто окажусь неконкурентоспособен по сравнению с индийскими, китайскими, турецкими производителями. Если государство готово субсидировать текстильщикам разницу в стоимости сырья у российских и у зарубежных поставщиков — не вопрос, будем покупать российскую шерсть.

— Получается, что решающую роль должно играть государство?

— В любой производственной цепочке нельзя решить проблемы только одного звена и рассчитывать на то, что дальше всё само заработает. Например, если мы берём за приоритет возрождение производства шерсти в России, то надо с самого начала понимать, для чего мы эту шерсть будем производить. Если не будет внутреннего потребления, то эта шерсть будет уходить за рубеж, к тем же текстильщикам из Китая и Турции. Если же мы говорим не только о производстве шерсти, но и о производстве тканей и готовых изделий из этой шерсти, то нужно продумывать меры стимулирования и текстильщиков. Тут нужна комплексная программа плюс поддержка спроса на изделия из шерсти.

— Какими могут быть меры поддержки для производителей ткани?

— Почему могут? Такие меры уже есть, например программа субсидирования производства тканей для школьной формы работает уже шесть лет и даёт хорошие результаты. Она касается не только камвольных тканей, но и поливискозных, и за счёт этого субсидирования мы уверенно можем конкурировать не только с турецкими и китайскими, но и с белорусскими производителями.

Но, к сожалению, в этом году заявки на эти субсидии стали принимать только в августе, притом что пик продаж школьного ассортимента — это июль-август. А что касается следующего года, то в Минпромторге, к сожалению, рассматривается вопрос о возможности отмены этой программы. Я не очень понимаю, на чём основаны предложения по отказу от субсидирования производства тканей для школьной формы. В России осталось всего два камвольных комбината — наш и Свердловский камвольный комбинат, есть один или два поливискозных. Отказ от субсидии серьёзно ударит по нашим предприятиям. Я считаю такой шаг неправильным: он приведёт к ещё большему, чем в этом году, падению продаж и, следовательно, снижению производства тканей для школьной формы.

Что касается других мер, то среди них основная — это борьба с серым рынком. И речь не о маркировке — её проверяют только в официальных магазинах, а где‑нибудь на рынке «Садовод» или «Люблино» на каждом шагу товары, ввезённые по серой схеме.

И ещё одна проблема, которая стоит очень остро, — это снижение издержек на содержание производственных площадей. Значительная часть предприятий, в том числе и наш и Свердловский комбинат, была построена ещё при Советском Союзе. Сегодня, в том числе благодаря развитию технологий, появлению нового оборудования, такие площади просто не нужны. Посмотрите на современные предприятия в той же Турции или Китае — они очень компактные. А нам приходится тратить огромные деньги на отопление и обслуживание зданий. Наш производственный комплекс — это 29 тысяч квадратных метров, из которых используется только 30%. Но я не могу отапливать только часть помещений и поэтому несу огромные издержки на содержание. Поэтому вопрос о реконструкции стоит очень остро. Полагаю, что если мы нужны государству, то оно должно нас как‑то поддерживать. Если государство считает, что мы должны работать в рыночных условиях, то тут вопрос о продолжении нашей деятельности уже риторический.