Почему хлопок не «мигрирует» из Узбекистана в Россию?

Ответ на этот вопрос наш обозреватель ищет в геополитическом контексте, увязывая проблему текстильного сырья с экономическими интересами крупнейших мировых держав.

Владимир Бреус, экс-редактор газеты «Мир текстиля», Иваново
Владимир Бреус, журналист (Иваново)

Хлопковый геопасьянс

Перед Россией стоит актуальная проблема: формирование устойчивого госрезерва по сырью. Президент «Союзлегпрома» Андрей Разбродин считает, что для её решения, «а также для развития отрасли государство должно включить текстильную и лёгкую промышленность в систему межгосударственных соглашений».

В советское время хлопок поступал в общий котёл из республик Средней Азии, практически полностью из Узбекистана. Но после печально известного «узбекского дела» его поток стремительно иссяк. Возникшая на его месте «давальческая» схема снабжения предприятий сырьём превратила множество текстильных фабрик в должников и привела их к банкротству. А у текстильной промышленности Узбекистана стартовала другая история развития — со своим сырьём и со всё более крепнущей перерабатывающей отраслью.

Казалось бы, что мешает сейчас возобновить сырьевое взаимодействие с Узбекистаном, используя близость российского рынка и опыт жизни в общей стране? Но нынешняя рыночная география меняется очень динамично. Сейчас, обращаясь к Узбекистану, России вольно или невольно придётся вписывать себя в треугольник «Россия — Узбекистан — Турция», потому что США, уйдя из Афганистана, оставляют вместо себя своего партнёра по НАТО. Таким образом, Турция будет негласно граничить со Средней Азией, увеличивая своё влияние на неё.

Политолог Нурали Латыпов считает, что главная причина этого маневра со стороны американцев — осознание ими того факта, что «обеспечивая покой Центральной Азии, которая смогла в той или иной мере притушить своих радикалов, они превращают Китай в бенефициара этой стабильности. Китай своими кредитными метастазами покрыл практически всю Центральную Азию, попутно оторвав у Таджикистана и Киргизии солидные куски территории, что, кстати, невозможно было бы при Советском Союзе… Что касается Туркменистана, то китайцы сумели скупить его на корню вместе с его газом» (по данным издания «Наша версия», № 26). А ведь это бывшие хлопконосные республики, сырьевые контакты с которыми, хоть и недостаточны для России, но всё же ещё имеются.

Cotton м7

Текстильный Туран

Оставляя Турцию «главным по району» в надежде на то, что она экономически нейтрализует Китай — вездесущую и загадочную «цивилизацию, прикидывающуюся страной» (как называет её американский социолог Сэмюэл Хантингтон), США не могут не знать и о собственных геополитических амбициях турков.
Турецкий глобальный проект под названием Великий Туран никто не отменял. А ориентирован он на тюрко­язычные территории не только в Средней Азии, но и в России (на Чувашию, Татарстан, Башкортостан и на Якутию, не говоря уже о том, что в своё время ставка тюркского каганата находилась на Алтае).
В перспективе американцам невыгодно появление ещё одного мирового полюса — тюркского, и они наверняка найдут в будущем способ ограничить его, но вряд ли в качестве инструмента воздействия изберут поставки в Россию своего хлопка (США производят его у себя дома, а не покупают в других странах).
Турция, пожалуй, единственное государство (кроме Белоруссии), которое не проиграло текстильное соперничество с Юго-Восточной Азией, чего не удалось ни всей Европе, ни России. С турецким текстилем всё стабильно — от древних традиций до современнейшего производства. Поэтому текстиль — это одно из направлений турецкого влияния.

Китайская экспансия очевидна для всех. А приметы растущего присутствия Турции налицо и в России. Взять, к примеру, Родники — город в Ивановской области, в котором раньше было мощно представлены российско-узбекские связи (от текстиля до производства автобусов). Сейчас там узбекское присутствие не ощущается, а в Индустриальном парке (на территории наших бывших, неработающих ныне текстильных производств) запускаются пять текстильных предприятий с турецким капиталом — «МИРтекс», «Райтекс», «Дилан-Текстиль», «Блэкрам», «Унтекс Родники», охватывающие изготовление трикотажного полотна, производства с прядением, ткачеством и изготовлением одежды. Проектируются ещё две текстильные фабрики — «Коттон Пром» и «Суртекс». Кроме того, турецкая предпринимательская ассоциация TUMKIAD исследует возможность локализации на территории Ивановской области двух своих фабрик.

Гульнара бабич и шахзода мирзахан рахими
Гульнара Бабич (справа) и Шахзода Мирзахан Рахими, специалист отдела господдержки экспорта в Агентстве продвижения экспорта при Министерстве инвестиций и внешней торговли Узбекистана

Среди этих производств есть работающие по полному циклу. На чьём сырье они работают? Явно не на нашем ввиду его отсутствия. Но кто сырьём фабрику питает, от того она и зависит. И «питателю» выгодно, чтобы сырья у нас и дальше не было.

В релизах фабрик указывается: «Производство: Турция». То есть от России здесь только работники и территория. Но при этом только четыре родниковских проекта создадут 1,7 тысяч рабочих мест. Это, конечно, хорошо, но за текстильно-сырьевую несамостоятельность державы обидно.
Что касается Узбекистана, Турция первой признала его независимость и сейчас встречает в этой стране партнёрско-дружеское отношение к себе. В конце июня 2021 года, в рамках совместного бизнес-форума, Узбекистан подписал с Турцией 25 документов: торговые контракты, а также 10 инвестиционных проектов на сумму более чем 679 млн долларов. Всё это прошло почти синхронно с предоставлением американцами Турции «новых прав» в Центрально-Азиатском регионе, и такая взаимосвязь не выглядит случайной.

Map russia 3

Родина сырья и сырьё для Родины

В конце 2019 года Министерство экономики Узбекистана сообщило об остановке экспорта хлопка-сырца, начиная с 2020 года, в связи с дальнейшим расширением его переработки в стране и увеличением доли готовой продукции (в 2019 году переработка хлопкового волокна на территории страны уже составляла 80 %). Так или иначе, но в 2020 году в поставках готовой одежды на рынок Казахстана, согласно информации портала LSM.kz, Узбекистан (13 тысяч тонн товара) обошёл Россию (10,1 тысяч тонн), вытеснив её на третье место. А кто же на первом месте? Правильно: Китай (44,6 тысяч тонн). Подобные рокировки на пьедестале — ещё одно подтверждение того, что узбекский хлопок становится всё менее доступным для России.

Правда, глава московского представительства узбекской Ассоциации «Узчармсаноат» Гульнара Бабич считает, что промышленная интеграция с предприятиями Узбекистана даст возможность российским текстильщикам перерабатывать узбекский хлопок на территории самой республики.

Шохрух гуламов
Шохрух Гуламов, советник по торгово-экономическим вопросам посольства Узбекистана в Москве

Шохрух Гуламов, советник по торгово-экономическим вопросам посольства Республики Узбекистан в России, выступая на круглом столе, состоявшемся в рамках Российской недели текстильной и лёгкой промышленности весной 2021 года, сказал, что переговоры о поставках хлопка в Россию ведутся с Минпромторгом РФ, но речь там не о квотах, а о предложении российским предприятиям участвовать в узбекских текстильных кластерах (частных компаниях), тогда они смогут резервировать хлопок в узбекских хозяйствах.

Дмитрий Бакаринов, генеральный директор ООО «Примтекс», председатель комитета «Союзлегпрома» по хлопку и хлопчатобумажной продукции, выразил сомнение в том, что совместный кластер сможет экспортировать хлопок.

Возвращаясь к упомянутому в начале геотекстильному треугольнику: что светит текстильщикам России при таком раскладе рынка и геополитики? Разве что точечное взаимодействие. Как заметил Андрей Разбродин, сейчас рыночные отношения не свободны: «А поэтому от Российского государства нужны результативные меры воздействия на рынок, причём далеко не всегда преследующие быстрые деньги».

К слову, в Соединённых Штатах, много чего производящих вне своей страны, выращивание и производство хлопка на своей территории поддерживается и правительственным законодательством (законы о программах покрытия ценовых потерь и покрытия сельско­хозяйственных рисков, страхования урожая и т. п.), и Национальным советом по хлопку, отстаивающим интересы всех участников хлопковой промышленности, и Министерством сельского хозяйства США, регулирующим качество, сортировку хлопка и другие вопросы. При таких няньках стратегический сырьевой запас не останется без глаза.

В России же легпромовский рынок — второй по объёму в стране, а по финансированию он на 10‑м месте (3 млрд рублей в год). Для сравнения: инвестиционный проект одной только турецкой компании «Унтекс Родники» составляет треть этой суммы. И задача создания сырьевого госрезерва не может быть переложена исключительно на плечи предпринимателей.


Галина чучукина
Галина Чучукина, генеральный директор компании GALSA LLC

Более 20 лет я управляю производственными подразделениями ведущих российских и международных ретейлеров. За этот период волнами поднимался интерес к производственным мощностям Китая, Пакистана, Бангладеш, России. В последние годы растёт внимание со стороны крупных игроков российского рынка одежды к производству в странах Средней Азии. Компания GALSA как раз была создана для оказания услуг по размещению заказов на изделия из кроёного трикотажа в Узбекистане.

Нужно отметить, что импорт готовой трикотажной одежды из Узбекистана в Россию вырос на 96 % за последние 5 лет. Крупные российские ретейлеры активно используют производственные мощности бывшей советской республики для производства своих коллекций. При этом нельзя сказать, что ассортиментный ряд, предлагаемый сегодня фабриками в Узбекистане, широк. Однако кроёный трикотаж из базового ассортимента или fashion-капсул, как правило, является весомой частью товарооборота ретейла и позволяет фабрикам получать заказы с большим количеством штук на один артикул.

Очевидное преимущество Узбекистана в его близком расположении и «короткой» логистике. Это даёт возможность продавцу в случае резкого роста спроса выпустить дополнительный объём товара и привезти его в течение 5‑7 дней.

Слабой стороной производства в Средней Азии сегодня являются сложности с менеджментом на фабриках, что можно компенсировать знаниями и опытом профессионалов из России. В таком союзе появляется возможность для бесперебойной и результативной работы по регулярному импорту в Россию готовой взрослой и детской домашней одежды, футболок, брюк, товаров для новорождённых из Узбекистана.

Важной составляющей успеха сотрудничества является урожайность хлопка в конкретном году, которая определяет доступность и стоимость сырья или полотна. Конечно, диверсификация этого риска и альтернативная сырьевая площадка с аналогичным «коротким» плечом усилила бы конкуренцию и дала новый виток развития производства.


Можно ли вырастить своё?

Если же говорить о государственных масштабах, то почему бы не развить в России хлопководство? Известен ставропольский прецедент: региональный Минсельхоз в 2017 году по собственной инициативе с помощью приглашённых узбекских хлопководов начал выращивать хлопок в нескольких хозяйствах. Согласно информации аналитического центра «Юг», к 2024 году на Ставрополье будут собирать около 20 тысяч тонн хлопка-сырца с 5 тысяч га. По некоторым подсчётам для удовлетворения минимальных потребностей страны площадь посевов должна составлять 280 тысяч га, что не достигается даже суммированием возможных потенциалов всех российских регионов, обратившихся к хлопковой проблеме (Ставропольский край — 120 тысяч га; Астраханская область — 47; Калмыкия — 34; Волгоградская область — 10; Крым — 10). В каждом регионе есть свои достижения в качестве и урожайности, но они остаются локальными, и для индустриализации результатов понадобится мощная господдержка.

При геополитических встрясках и всё более глубокой внутренней переработке хлопка его поступление в Россию по всем и без того неполноводным ручейкам (из Азербайджана, Казахстана, Туркмении, Киргизии, Узбекистана) просто прекратится. Думается, что государственные вопросы должны решаться государством, и они решаются — целе­устремлённо и с преодолением всех препятствий, когда речь идёт о другом сырье и в «другие ворота», подтверждением чему служит «Северный поток – 2». Может, пришла пора воспользоваться опытом и создать для себя хлопковый «Южный поток – 2»?