Архивные материалы, дневники и фотографии — неоценимые источники, которые помогают понять наших предков, осознать их традиции и повседневный быт. В моём семейном собрании сохранилось немало писем, дневников и так называемых «альбомов», куда было модно записать стихотворение или посвящение любимой или другу. Время сохранило для меня бесценные фотографии, на которых запечатлены мои деды и бабки, тётки и дядья, мои родители в совсем юном возрасте. На фотопортретах и сценках отражены не только лица, но и одежда, мода конца XIX — начала XX веков, в том числе и детская.
член Общества «Знание», публицист и лектор
Мои предки на этих фотографиях одеты так, как сейчас детей не одевают. Их красивые облачениях для всех времён года украшены шитьём, кружевной отделкой, различными элементами и народной моды, и моды состоятельных классов.
Удивительно выглядит традиция рядить детей во взрослые по фасону и отделке одежды. Она пришла в общество со времён елизаветинских балов, сменивших ассамблеи великого Петра. Детей сызмальства приучали к участию в светских приёмах и балах, посему они были должны одеваться как взрослые: девочки в пышные туалеты, в военную форму или во фраки мальчишки. На балах танцевали с раннего подросткового возраста и потому приучались и к самим танцам, и к нарядам, им соответствующим. Стиль ампир, царивший в Европе в начале XIX века, стремительно завоевал и Россию. Завышенная талия и глубокие декольте, не слишком удобные и для взрослых женщин, для детей и подростков становились серьёзным испытанием. К середине столетия некоторые элементы упрощения костюмов для девочек стали появляться в моделях петербургских и московских ателье. Детские платья укорачивались, как и панталоны. Особенную роль играли самые разнообразные украшения девичьих костюмов. Воротнички, отложные рукава, расшитые манжеты, в оформлении которых использовались кружева, бисер, сложные вышивки шёлковыми нитями. Нередко таким украшениям было много десятилетий: произведения белошвейного и кружевного искусства передавались из поколения в поколение. Хозяйки состоятельных домов были обучены и шитью, и вышивке, никогда не проводя время в праздности: вне зависимости от происхождения они кроили, шили и вышивали, украшая свой дом и костюмы своих детей.
Банты и лайковые перчатки были неотъемлемыми элементами подобной одежды. Вот что о необходимости носить белоснежные перчатки на шаловливых детских руках писал в своих воспоминаниях представитель семьи купцов Алексеевых, ставший впоследствии известным под театральным псевдонимом Станиславский. Константин Сергеевич пишет: «На руки натягивают белые перчатки и строго-настрого наказывают, чтобы по возвращении домой из театра перчатки оставались белыми, а не совершенно чёрными, как это обыкновенно случается. Понятно, что мы весь вечер ходим с растопыренными пальцами рук, держа ладони далеко от собственного туловища, дабы не запачкаться».
Конечно, многие взрослые понимали необходимость дать своим чадам больше возможности свободно двигаться, но престиж и положение семьи в те годы имели огромное значение, особенно для тех, кто помнил о своём происхождении «из простых».
Наши климатические особенности определяли характер верхней одежды у моих предков. Девочек рядили в меховые шубки и утеплённые капоры, нередко тоже сшитые из меха. В письмах моей бабушки к своей матери, жившей в Праге со своим вторым супругом, премьер-министром Чехословацкой республики, и не заставшей ужасов социальных потрясений, сохранились свидетельства, как перешивались эти шубки после 1917 года, перелицовывались для младших детей, теряя модный облик, но сохраняя утилитарные свойства.
Мальчиков в конце XIX века зимой одевали в пальто, подбитые мехом, какие носили их отцы, на голову надевали башлык, тоже являвшийся элементом взрослого обмундирования. Этот сшитый из сукна мужской головной убор имел длинные концы, что давало возможность, надевая его поверх гимназической фуражки или зимней шапки, всегда повязывать по‑разному, в зависимости от погодных условий. Башлык, казачий головной убор, вошёл в повседневную моду в России после Наполеоновских войн.
Возможность использовать изделия лучших европейских мастеров не мешала представителям высших сословий использовать русские, патриотичные элементы в повседневной и выходной одежде. Обувью служили традиционные русские валенки с калошами, либо меховые сапожки. На руках детей с фото в семейных альбомах зимой всегда вязанные варежки и перчатки.
К концу XIX, прозванного «золотым веком» России, изменения во всех сторонах жизни, в том числе и в детской моде не заставили себя ждать. В среде новой элиты, осознающей себя русской буржуазией, всё больше проявлялись своеобразно осознанные русские веяния. Модерн, на отечественной почве проявившийся в стиле a la russe, воцарился в отечественных модных журналах, таких как «Модный курьер» и «Новый русский базар».
Косоворотки и шаровары, сапоги «гармошкой» стоили весьма недешёво, поскольку для их пошива мастера и ательеры использовали высококачественные шёлк, сафьян, добротную кожу, в том числе юфть, которую в мире часто называли «русской кожей».
Основное отличие русской юфти от кож растительного дубления, выделывавшихся в остальном мире в XIX веке, было в том, что это была единственная кожа, которая пропитывалась берёзовым дёгтем. По этой причине такая кожа не плесневела в шкафах и её не портили насекомые — именно за такие качества она и ценилась на рынке.
Важное место в детском костюме играла форменная гимназическая одежда, у мальчиков именуемая «гражданский мундир», а у девочек, обучающихся в пансионах или в институтах благородных девиц, «форменная одежда особливого цвета и фасона». И снова я смотрю на старинные фотографии своих бабушек и дедушек, облачённых в подобную одежду. Мой дед Борис Иванович Абрикосов (1877–1942) учился в первой в Москве частной школе Франца Ивановича Креймана и носил утверждённую для этого престижного учебного заведения форму, как и трое его братьев, старшим из которых был Алексей, будущий учёный-патологоанатом, академик, вице-президент АМН СССР.
История гимназической одежды весьма показательна. Она регулировалась на законодательном уровне: для мальчиков — законом от 1834 года, для девочек закон подобного рода был придуман позже, в 1886 году. Элементы, ткань, цветовые решения формы менялись со временем, но в целом форма оставалась традиционной. Для гимназистов это были на летний период брюки светлого тона, блуза, лёгкая обувь и кепка или фуражка. Непременным элементом формы был кожаный ремень с металлической пряжкой, на которой стоял номер или название гимназии. Верхней формой были приняты шинель с металлическими пуговицами и кантом, на голове все носили тёплую фуражку, на которой непременно помещалась эмблема гимназии на околышке.
Бабушка моя, Маргарита Алексеевна Абрикосова (1880–1928), учась в одном из самых престижных пансионов своего времени, в пансионе мадам Фишер, носила строгое чёрное платье со всегдашним белым воротничком. В форме этого учебного заведения, отличавшегося очень строгими правилами, были приняты также и фартуки чёрного цвета, перешедшие затем и в советскую школьную форму.
Мой отец, Пётр Борисович Абрикосов (1920–1998) рассказывал, что в раннем возрасте родители рядили его в платьице с металлическими пуговичками и в панталоны, отороченные мелкими кружевами, «как девчонку». Если посмотреть на фотографии членов Императорской фамилии, на наследника престола в подобном нежном возрасте, то можно увидеть подобный наряд и на нём. Отец мой, воспитанный в новое время, считал такой наряд странным, но возражать не смел ввиду своего малолетства. А вот возразить своей бабушке, жившей в Европе и не разделявшей советских обычаев и потому желавшей подарить внуку на день рождения наручные часы с корпусом из чистого золота, пытался, отправив ей в Прагу письмо с нарочным, в качестве которого выступал посол Чехословакии Зденек Фирлингер.
Отец писал Надежде Николаевне Крамарж: «Дорогая бабушка! Очень прошу Вас не присылать мне в подарок золотые наручные часы, так как носить их в школу я не смогу, у нас этого не понимают! Пришлите мне, пожалуйста, в подарок простые никелированные часы».
Сестра моего отца, Татьяна Борисовна Абрикосова (1911–1986) в своём гардеробе имела множество нарядов, по которым можно судить о том, что детская мода была ориентирована на повторение моды взрослой, но с определёнными детскими элементами — я вижу на фото и блузки светлых тонов, и кружевами отороченные сарафаны, и туфельки, больше похожие на пуанты.
На фотографиях, снятых с 1890 по 1904 год, я вижу своих дедов и бабушек на каникулах, когда гимназическая форма и военный мундир появляются редко, зато видны одежды беззаботного детства и отрочества, проводимых на нашей подмосковной даче «Дубы». Много здесь любопытного! И спортивная одежда, и игровые костюмы, использованные для постановочных снимков. Интересно, что на этих снимках можно увидеть несколько поколений женщин нашей семьи, включая девочек, с увлечением занятых вышиванием, плетением и даже ткачеством. На фотографиях, запечатлевших сценки обыденной жизни, можно увидеть, во что были одеты дети в купеческой семье. Вот мои деды и бабушка, четверо детей рано ушедшего из жизни легендарного Ивана Алексеевича Абрикосова, основателя самого крупного русского кондитерского концерна «Товарищество А. И. Абрикосова Сыновей». Трое братьев «Ивановичей» одеты в русские рубахи косоворотки, справленные из тканей разного рисунка, но по единому крою. У моего деда Бориса и его младшего брата Ивана полосатые штаны заправлены в сапоги, на голове у моего деда картуз, как положено у людей крестьянского сословия. Их сестра Анна Ивановна, которая вскоре должна была уехать в Лондон для продолжения учёбы в одном из самых престижных учебных заведений Великобритании, на этом снимке запечатлена тоже в народном одеянии: на ней присборенная к талии льняная кофта с отложным воротником и манжетами и длинная юбка из того же материала.
В моём фотоальбоме можно увидеть и нарядные детские костюмы, сшитые на заказ и напоминающие карнавальные одеяния. Мальчиковые одежды похожи на камзолы, с вышитыми накладными застёжками и с широкими поясами на талии, с шортами, чулками на ногах и с высокими сафьяновыми сапожками. Банты на шее завершают общий торжественный стиль подобного костюма. Платье девичье также имеет нижние юбки белого цвета, огромные накладные воротники сложной формы. В фотографиях из моего альбома интересна целая серия снимков, на которых запечатлены дети, переодетые для составления специальных постановочных сценок, старательно режиссированных старшим поколением. Здесь мы видим постановку в романтическом и в историческом стиле, с переодеванием мальчиков в девочек и наоборот. Одевались хозяйские дети в одежду прислуги, в гувернанток и гувернёров, английских денди или восточных шейхов. Вот групповые сценки в стиле картин Боттичелли, вот сценка ухаживания кавалера под окном испанской махи, а вот и дуэль двух синьоров, облачённых в соответствующие исторические костюмы! К подобным балам относились серьёзно и стар и млад, и дети в них принимали участие с малолетства. Для верного подбора или изготовления костюма нужно было обладать широкими познаниями истории и культуры.
Для занятий спортом не применялась особая одежда. Так, для игры в теннис девушки облачались в длинные лёгкие платья, а мальчики играли в своей обыденной одежде. Только конный спорт требовал специального классического облачения как для женщин, так и у мужчин. Девушки занимались выездкой, и потому костюм был достаточно сложным, классическим и состоял из укороченной с одной стороны юбки, жакета, который должен был доходить до седла и при этом не мяться при езде. Жакет присоединялся к юбке на спине при помощи крючков или петель, чтобы не подниматься при езде галопом. Для того чтобы юбка не приподнималась при езде, она утяжелялась снизу вшитым песком или дробью, при этом длина юбки должна была быть максимальной, чтобы закрывать ноги наездницы до носков обуви. К концу XIX века появились самые вызывающие формы юбок, которые скорее выглядели как фартук. Под такое одеяние наездниц было принято надевать панталоны или бриджи.
Детские костюмы, платья, блузы, брючки и шапочки, картузы и фуражки, гимназическое облачение — элементы детской одежды, принятой в России до того момента, когда наша страна вступила на путь глобальных преобразований, выражали сложные связи нашей страны с европейской модой и стилем, с историей и нашими народными традициями. Изучая наше наследие, мы можем сделать массу интересных открытий, осознать себя частью огромной и богатой русской истории. Об этом и не только можно узнать из моей книги «Главные тайны семьи Абикосовых», вышедшей в 2024 году в издательстве «Кучково поле», увидеть в ней те самые фотографии, изучая которые я делаю свои семейные открытия.
—
Фотографии из собрания Абрикосовых — Б. С. Стечкина.
